Ирина работала в торговле, когда вышла на пенсию, подрабатывала в кафе на кухне: чистила овощи, мыла посуду. Женщина не скрывает, что 30 лет курила.
— Раз в год мы проходили медосмотр, и в июле я делала флюорографию в своей поликлинике. Все было в порядке.
Она показывает две флюорографии: одну за 2017 год, вторую — за 19 июля 2018-го. В последней указано, что легочные поля чистые, корни структурны, синусы свободны.
— В середине августа у меня начались слабость, боли в груди, кашель. Если раньше ходила пешком на работу и с работы, то уже старалась где-то подъехать. Я лечилась народными средствами. 5 сентября пошла к участковому терапевту, меня послушали, назначили антибиотики, я их пропила, но состояние не улучшилось, хотя анализы были хорошие. Я думала, что, может, в груди болит из-за того, что надорвалась на работе, и уточнила, можно ли сделать снимок. На что мне сказали, что последняя флюорография была хорошей.
Ирина рассказывает, что через некоторое время, так как боль не уходила и она практически перестала спать по ночам, обратилась уже к невропатологу.
— Думала, что, может, невропатолог даст мне направление на рентген. Но он сказал, что таких направлений не дает. Я плохо спала, поэтому мне назначили снотворное и специальную мазь, которой я мазала грудину.
В начале октября Ирина пошла уже к хирургу — подумала, может у него получит направление на рентген.
— У меня была сильная боль в груди, и я попросила сделать снимок. Врач дала направление. Мне сделали рентген и сразу же вызвали скорую, отвезли в 9-ю больницу с воспалением легких.
В больнице Ирину лечили в пульмонологическом отделении.
— Там мне сделали компьютерную томографию и биопсию из бронхов. Если честно, я даже стала поправляться, бодренькая была.
После лечения Ирине назначили консультацию в Минском городском онкологическом диспансере. Там она и услышала свой диагноз — рак.
По словам Ирины, примерно неделю она ждала начала химиотерапии. В это время ее состояние ухудшалось.
— Я ничего не ела, была сильная рвота и одышка. По квартире было тяжело пройти даже до туалета. Мы вызвали скорую, врачи приехали, но просто выслушали жалобы. Через некоторое время мы снова вызвали скорую. Медики вкололи мне сильное обезболивающее, противорвотное. Полегчало. Но когда действие лекарств закончилось, все началось снова, и мы опять вызвали скорую.
Анна, дочь Ирины, говорит, что лечащий врач объяснил, что рак прогрессирует. В такой ситуации можно обратиться в хоспис, что они и сделали. В хосписе выписали бесплатные обезболивающие препараты.
— Мама как-то сказала, что она ничего не ест, а брюки при этом застегнуть не может, потому что ощущение, что растет живот. Мы просто открыли google и написали вопрос, что это может значить. Оказалось, что в таком случае в организме может скапливаться жидкость, которая сильно давит на другие органы, дает одышку, рвоту. Мы снова вызвали скорую, сделав акцент на эти симптомы, и маму забрали в 5-ю городскую больницу. Там ей вывели жидкость из организма: сделали прокол со спины и вывели 900 мл и возле сердца из мешочка вывели еще 750 мл.
Когда началась химиотерапия, Ирина стала себя чувствовать лучше.
— Знаете, за три месяца я прошла три больницы, реанимацию, а мне ведь до этого никогда в жизни даже капельницу не ставили. Когда мне сказали про хоспис, я даже не поняла, как это, я что — умираю? Я как будто в другой мир попала. Сейчас я все время думаю, что было бы, если бы в поликлинике мне дали направление на рентген сразу, как я попросила? Не знаю, изменилось бы что-то?
В 7-й городской поликлинике Минска, к которой прикреплена Ирина, комментировать ее ситуацию отказались, сославшись на конфиденциальность персональных данных.
Возможно, эта общая информация сможет помочь другим пациентам обратить внимание на свое здоровье.
Алексей Сарафанов, заведующий рентгенодиагностическим отделением Минского городского клинического онкодиспансера, объяснил, что флюорография не является методом диагностики рака. По ней у пациентов находят туберкулез.
— Флюорография была разработана в первую очередь для определения туберкулеза легких. Сейчас флюорограф цифровой, и все, что выводится, можно посмотреть на компьютере. Снимок достаточно близкий к рентгенографии, но во время флюорографии изображение получается только в одной проекции. А есть некоторые структуры, например средостение (место в средней части грудной полости, где находятся сердце, аорта, бронхи. — Прим. TUT.BY), и за ним тоже может быть опухоль, но она на флюорографии не будет видна. Такая специфика формирования изображения.
Фотография используется в качестве иллюстрации. Фото с сайта onco.me
По словам специалиста, на флюорографии тяжелее всего увидеть центральный рак. В эпикризе Ирины Д. также указано, что у нее именно центральный рак правого верхнедолевого бронха с множественными метастазами обоих легких.
— Центральный рак исходит из крупных бронхов, а тень крупных бронхов может прятаться за тенью сердца или накладываться на тень сердца на рентгенограмме и флюорограмме. Это от врачей не зависит, потому что у каждого метода диагностики есть свои достоинства и недостатки. На той же флюорографии периферический рак легких лучше виден, так как он расположен больше к периферии легких.
С другой стороны, рентген делает изображение в прямой и боковой проекции. Что не видно на прямой проекции, можно увидеть на боковой. Для медиков это увеличивает шансы обнаружить небольшие очаги опухоли в легких. Но все равно изображение не позволяет выявить все очаги. Лучше всего опухоль в легких показывает низкодозная компьютерная томография. Она может показать даже мелкие образования.
— Но даже если делать низкодозную компьютерную томографию раз в год, это тоже может не дать стопроцентную гарантию, что рак найдут на начальной стадии. Например, исследование провели, опухоли не было, а через месяц-два она уже появилась. Такое тоже может быть, — рассказывает Алексей Сарафанов. — Есть злокачественные опухоли, которые очень быстро развиваются, даже в течение трех-четырех месяцев. Такие опухоли могут за короткий срок дать метастазы в другие органы.
Как уменьшить количество случаев рака легких и снизить от него смертность?
Владимир Караник, главный врач Минского городского клинического онкологического диспансера. Фото: Дмитрий Брушко, TUT.BY
Владимир Караник, главный врач Минского городского клинического онкологического диспансера, говорит, что рак легкого — коварная болезнь. Скорость ее распространения зависит от агрессивности опухоли, гистологической формы и локализации.
Врач также рассказывает, что если опухоль локализуется позади сердца или в бронхе — флюорографией она не визуализируется. Это предел метода.
— Какие-то онкологические проблемы с помощью флюорографии врачи находят попутно. Согласно данным международных исследований, выполнение флюорографии раз в год или два раза в год не снижает риск смерти от рака легкого. Если опухоль локализуется в бронхе — этого на данном исследовании просто не видно. И о ней можно косвенно судить только, когда нарушается вентиляция части легкого. Рентгенолог видит не опухоль, а то, что в часть легкого перестал поступать воздух, и опосредованно понимает, что там есть какие-то проблемы. Но если опухоль не вызывает нарушения вентиляции и располагается за тенью сердца, то ее выявить невозможно, пока она не достигнет таких размеров, когда выйдет за тень сердца или пока не появятся отдаленные метастазы.
Владимир Караник не отрицает, что флюорография сегодня кому-то действительно спасает жизнь. Но это происходит только в случае удачного, если так можно сказать, расположения опухоли.
— Если опухоль локализуется в плащевом слое легкого, она четко видна, и рентгенолог ее тоже видит, и это позволяет более-менее рано ее выявить. Но флюорография — это не тот метод, который позволяет на 100% выявить рак легкого на ранней стадии. И здесь далеко не все зависит от квалификации врача. Сегодня даже выполнение компьютерной томографии для скрининга рака легкого, по данным Всемирной организации здравоохранения, оправдано для мужчин в возрасте от 50 до 75 лет со стажем курения более 30 лет при условии, что они выкуривают больше пачки в день. Нигде в мире компьютерную томографию для скрининга рака легкого у женщины не используют, учитывая дозу облучения и показатели соотношения пользы и вреда.
— Ни одна из программ скрининга не заменяет необходимость отказа от вредных привычек. Здоровье человека от 40 до 50% — это генетика, 40% — это образ жизни и 10−15% — медицина, — говорит Владимир Караник. — Поэтому самый эффективный метод снижения риска смертности от рака легкого — это не ежегодная флюорография и низкодозная компьютерная томография, а отказ от вредных привычек. Да, мы не в силах изменить свой генетический код, но более внимательно относиться к своему здоровью и оградить организм от многих нежелательных воздействий нам вполне по силам. И это будет самый эффективный способ снижения риска возникновения злокачественной опухоли и смерти от нее.
Все новости
Онколикбез: почему рак лёгких трудно обнаружить и нужно ли проходить флюорографию
Рассказываем о самом распространённом и агрессивном виде рака
Рак легкого убивает как мужчин, так и женщин, занимая первое и третье места соответственно среди причин смертности от ЗНО
На наши вопросы отвечает заведующий отделением торакальной онкохирургии Андрей Лукин.
— Андрей Александрович, кроме рака легкого, что еще лечат торакальные хирурги?
— Торакальные онкохирурги лечат опухоли — злокачественные, пограничные, доброкачественные, которые находятся в грудной клетке: опухоли трахеи, пищевода, средостения, опухоли желудка с переходом на пищевод. Но основная масса болячек, которые у нас собираются, это, конечно, рак легкого. По заболеваемости у мужчин он — на первом месте, уже время от времени уступая первенство раку предстательной железы. У женщин — где-то на десятом. При всем при этом среди причин смертности рак легкого у мужчин держится прочно на первом месте, составляя примерно четверть всех случаев смертности от онкопатологий. Рак желудка — на втором с ранговым отрывом примерно в 10%. У женщин рак легкого занимает третье место среди причин смертности, протекает агрессивно, неблагоприятно.
— С чем связано такое большое количество жертв?
— Обуславливается трудностью диагностики: грудная клетка закрыта каркасом, руками ее не потрогать, не пощупать, воочию не увидеть, ухом на начальных стадиях не услышать. В легких нет болевых рецепторов, поэтому опухоль может дорасти до пяти-семи-десяти сантиметров и при этом никак себя не проявить. Пока не перекроет какой-то крупный бронх, или плевру, или не даст куда-то метастазы, или вокруг опухоли начнется воспаление — только тогда опухоль даст о себе знать. Но, к сожалению, в этом случае, когда появились клинические проявления, болезнь находится уже в запущенном состоянии и дает третью стадию. Операцию выполнить, может быть, и можно, но это будет очень большое, травмирующее вмешательство, к которому потребуется и химиотерапия, и лучевая терапия. А в случае четвертой стадии опухоль даст уже отдаленные метастазы, и о выздоровлении речи уже не будет.
Но можно улучшить качество и продлить жизнь: современные методы лечения — препараты для химиотерапии, лекарственной противоопухолевой терапии, иммунотерапии позволяют говорить об онкологических заболеваниях как о хронических. В некоторых случаях наше лечение может обеспечить достаточно хороший уровень качества жизни: больной может сохранять активность — ходить, гулять, бегать, заниматься спортом, работать — при благоприятных условиях до десятков лет. Еще раз подчеркну, что в четвертой стадии о выздоровлении речь не идет: если кто-то берется это обещать, то это может происходить только от безграмотности или шарлатанства.
Андрей Лукин считает флюорографию главной помощницей в ранней диагностике рака легкого
— Что можно сделать, чтобы все-таки не запускать до третьей и четвертой стадии?
— Это так критично?
— Это, можно сказать, крик души. Я прошу сделать флюорографию, а пациент требует ПЭТ и КТ. Мне как хирургу-онкологу не нужно ПЭТ и КТ, чтобы поставить диагноз, а ему нужно. Зачем?! Мне нужна флюорография, причем ежегодная, чтобы я поднял архивы и посмотрел, что было на снимках год назад, два, три, пять лет. И это гораздо более ценная информация для постановки диагноза, чем что-то еще.
— Потому что видно динамику процесса — вот это самое важное. Какое-то новообразование или опухоль, которое появилось в легком, может быть размером с горошину или перепелиное яйцо. На снимке оно будет выглядеть либо как белое пятнышко, либо как затемнение там, где этого не должно быть. По внешнему виду и расположению может быть сложно понять, что это: злокачественное или доброкачественное новообразование, или туберкулез, или осложнение после пневмонии, или что-то еще. И ни одно исследование — ни ПЭТ, ни КТ — нам точно не скажет, что это. Нужно длительное наблюдение.
Флюорография — метод недорогой, доступный абсолютно всем, затрат больших не требует: да, надо выбрать время и дойти до поликлиники, и все.
Компьютерная томография нужна как уточняющий метод, когда происходит планирование лечения
— Почему рак легкого протекает настолько агрессивно? Почему так происходит?
— Представьте, какая огромная поверхность у легких! У человека два круга кровообращения. Левые отделы предсердия и левый желудочек качают кровь через весь организм: руки, ноги, кишечник, печень, головной мозг и так далее. За этот же промежуток времени этот же объем крови правыми отделами сердца прокачивается через легкие — представляете, какой объем! Кровь прошла через организм и отдала там кислород, а потом эта же кровь собрала углекислый газ. За этот же промежуток времени этот же объем крови пробежал через легкие, отдал углекислый газ и обогатился кислородом. Теперь представьте площадь всего организма и поверхность легких, в которых есть эпителий. Это и есть плацдарм для развития разного рода опухолей. Представляете, насколько он огромен. Тот кровоток, который идет через легкие, способствует и быстрому разносу злокачественных клеток по организму, раннему метастазированию и агрессивному течению.
Ну, и само нежелание делать флюорографию добавляет проблем. Люди почему-то охотнее идут на УЗИ, чем на снимок. Наверно, до сих пор сильно убеждение об опасности, которую несет рентгеновское излучение. Между тем, чтобы заработать лучевую болезнь, нужно сделать несколько десятков тысяч снимков в день в течение одного года, например. Даже естественный природный радиационный фон, солнечная инсоляция, излучение от многоэтажек выше тех доз, которые можно получить при прохождении флюорографии, в несколько сотен раз.
— От чего зависит выбор методов лечения? Можно ли ограничиться только операцией?
— При первой стадии можно ограничиться только выполнением хирургической операцией, когда убирается очаг, и риск метастазирования либо регионарного (внутри грудной клетки), поражая лимфоузлы, либо отдаленного — минимальный. Человек остается под наблюдением: первый год после операции проходит обследования, показывается онкологу раз в три месяца, на следующий год — раз в полгода, дальше — раз в год. Это стандарт наблюдения для всех локализаций, чтобы убедиться, что нигде больше ничего нет, или вовремя увидеть, если начнут появляться метастазы.
Надо понимать сам механизм появления рака: если опухоль появилась в организме, значит, произошел какой-то сбой. По какой причине: нарушение в работе иммунитета, наличие вредных факторов или еще чего-то — это уже неважно по большому счету. Важно, что риск появления второй какой-то другой опухоли у такого человека выше, чем в обычной популяции. Нередко в своей практике мы видим, как у пациента одновременно развиваются две-три разные опухоли. Поэтому тактика наблюдения после ликвидации обнаруженной опухоли оправдана.
При второй стадии в зависимости от гистологии, от объема поражения каких-то лимфоузлов могут потребоваться краткие курсы или лучевой терапии, или химиотерапии. При третьей-четвертой стадии, кроме диагностической или паллиативной операции, потребуются длительные курсы противоопухолевой лекарственной терапии, два-три с промежутками курса лучевой терапии. Курсы химиотерапии будут уже пожизненно, как при хроническом заболевании, чтобы держать опухоль под контролем. Человек уже оказывается привязанным к врачам и к лечению. Представляете, какой это тяжелый труд для обеих сторон! Больному нужно постоянно сдавать анализы, появляться на прием, проходить лечение. И самое главное — жить в какой-то неизвестности как на пороховой бочке. Не только самому, но и всей семье. Меняются все планы, весь уклад жизни, все подстраивается под эту конкретную болезнь.
В какой последовательности пациенту будут выполняться операция, лучевая или химиотерапия, решает консилиум
— Это и есть расплата за то, что 15 лет не ходил к врачу и курил как паровоз?
— В общем-то — да. Одно дело, как я говорил, каждый год выполнять флюорографию, что-то найти, пролечиться, а потом находиться в группе клинической ремиссии, фактически здоровых людей, и просто профилактически наблюдаться раз в три месяца. Совсем другое — не ходить к врачу, не делать флюорографию, упустить драгоценное время, а потом быть привязанным к больнице, лечению, все равно ходить по врачам, но уже не иметь никаких шансов и надежд на благоприятный прогноз.
— Кто ваш потенциальный пациент?
— Жители Челябинской области преимущественно старше 60 лет. Считается, что с момента образования первой опухолевой клетки до того, как она станет проявляться клинически: станет заметна на рентгене, например, или других методах исследования, проходит 8–12 лет. Именно поэтому мы и говорим, что после 40 лет к своему здоровью надо относиться особенно пристально — и диспансеризацию, будьте добры, и флюорографию, и узи, и маммографию проходить в положенные сроки. Это и есть гарантия того, если какая-то опухоль и возникнет, то ее можно обнаружить на ранней стадии и с малыми затратами и для пациента, и для врачей пролечить. И вылечить, что важно. И человек будет жить дальше.
Есть немало людей среди наших пациентов, которые живут и 10, и 15, и даже 20 лет после операции по удалению части или всего одного легкого. Сроком в пять лет уже никого не удивишь.
— Правда ли, что рак легкого трудно диагностировать?
— Да, опухоль может располагаться в таком месте, что ее будет очень трудно отличить от той же пневмонии или туберкулеза.
— Что же тогда подтвердит рак?
Чтобы легкие работали в полную силу, нужны ежедневные физические нагрузки
— Основные факторы риска рака легкого — они уникальны?
На каждую выкуренную сигарету в организме появляется три мутации — это доказано. А мутации — это то, с чего начинается формирование злокачественной опухоли. И при курении легкие первые, которые с этим сталкивается. А потом риск развития практически всех локализаций — ЖКТ, желудка, пищевого тракта, мочеполовой системы, — возрастает. И точно так же возрастает риск развития сердечно-сосудистых заболеваний. В определенном смысле, курение можно рассматривать как самоубийство.
Второе — еда. Все известно, все написано: больше клетчатки, употреблять в пищу рыбу, овощи-фрукты, причем своего региона, а не какую-то экзотику, которая вместо пользы может обернуться аллергией.
И еще один момент — заботиться о себе нужно каждый день, постоянно. Врачи говорят, питание должно быть рациональным, полезным. Физкультура и активный образ жизни — когда человек дышит не в полную силу, не полной грудью, не все участки легкого участвуют в дыхании, не все альвеолы — конечные структуры легкого — задействованы, поэтому не вентилируются и не снабжаются кислородом. Как только это происходит, сразу меняется механизм кровоснабжения. Почему туберкулез любит верхушки легкого — потому что они первые выключаются из процесса дыхания.
Профилактика простая: пойти в парк, сделать дыхательную гимнастику, и это нужно делать каждый день! Пешие прогулки — и легкие будут работать вместе со всем телом. Подойдут и танцы, и плаванье, и ходьба — это и профилактика хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ). Соблюдение простых правил позволит самим россиянам сохранять бодрость тела и духа на многие годы, а здравоохранению сэкономить ресурсы, чтобы направить на лечение действительно сложных и тяжелых — врожденных, генетических болезней у детей, например. Вот тогда можно говорить о продолжительности и качестве жизни.
Самое распространенное и часто встречающееся онкологическое заболевание – рак легкого. Данная патология чаще имеет неблагоприятный прогноз и высокий риск летальности. Некоторые формы рака легких протекают вообще бессимптомно и диагностируются уже на стадии метастазирования. Причин рака легких множество:
- Курение;
- Алкоголь;
- Наркомания;
- Загрязненность окружающей среды;
- Работа с потенциальными канцерогенами;
- Употребление канцерогенов с пищей;
- Генетическая предрасположенность и т.п.
Раком легких болеют как мужчины, так и женщины, но в процентном соотношении риск развития рака выше у мужчин.
Классификация рака легких по локализации делит его на центральный, периферический и массивный. Массивный встречается достаточно редко, а самый распространенный – центральный.
Рак легких классифицируют еще и по гистологическому строению и степени дифференцировки клеток.
Преимуществом рентгенологических методов если скорость выполнение и цена обследования. Лучевая нагрузка при рентгенографии ниже чем при флюорографии. Преимуществом флюорографии есть высокая пропускная способность. Сама высокая лучевая нагрузка при выполнении компьютерной томографии. Но проблема диагностики не в том, виден ли рак легких на флюорографии, а в том, что пациенты не следят за своим здоровьем, не хотят обращаться к врачу и т.п.
Обследования за короткое время на высоком уровне можно пройти в Юсуповской больнице. Современная техника с сохраненными нормами эксплуатации, высокого уровня специалисты – все работает на благо пациента и для его здоровья. Как диагностические, так и лечебные процедуры выполняются в круглосуточном режиме. Персонал воспитанный и отзывчивый.
Как выглядит рак легких на флюорографии
Необходимо обратить внимание, что флюорография проводится только в одной проекции – прямой, поэтому есть ряд причин, из-за которых рак легких не виден, это:
- Рак базальных сегментов нижней доли правого легкого – поскольку там расположена печень обзор данного участка невозможен;
- Слишком мелкие раковые очаги;
- Слишком глубокое расположение в ткани легкого и т.п.
Как выглядит рак легких на флюорографии:
Очень часто новообразование не видно, но наблюдаются косвенные признаки рака легких:
- Нарушение вентиляции в сторону гиповентиляции;
- Компенсаторное повышение воздушности примыкающих отделов;
- Ателектаз легочного участка;
- Дистальное сближение сосудов (за счет сдавления опухолью);
- Утолщение стенок бронхов и др.
Точное установление диагноза возможно благодаря бронхоскопии с прицельной биопсией. После гистологического исследования известен вид клеток, составляющих новообразование, и степень их дифференцировки. От этого зависит и лечение с прогнозом.
Юсуповская больница – передовое медицинское учреждение Москвы. Специалисты занимаются диагностикой и лечением многих заболеваний, в частности и раком легких. Не последнее место в диагностике занимает аппаратура, так в Юсуповской больнице представлены разные виды современной аппаратуры лучших производителей. В круглосуточном режиме оказывается помощь сотням пациентов. Комфортные палаты, максимально спланированный досуг, приветливый медицинский персонал – все для быстрого выздоровления. Диагностикой и лечением разных видов рака легких специалисты занимаются на протяжении многих лет. За это время изучены много снимков, разработаны новые подходы, нашлись пути решения возникающих во время лечения проблем. При отсутствии лечения рака легких летальность в ближайшие месяцы практически сто процентная, а врачи Юсуповской больницы своим лечением добиваются улучшения прогноза и повышения качества жизни.